Пасхальная служба в общине Св.Игнатия Антиохийского, Москва

В проповеди, произнесенной на Пасхальной Литургии утром 15 апреля, настоятель общины о. Сергей Николенко сказал:

Начну с наших недостатков, постепенно перейду к достижениям. Православная столица встретила Пасху пасхальной радостью: сейчас ехал в метро, там наплевано, рожи такие у всех малопасхальные. Ну и погода плохая. И на меня это сильно действует, потому что за полчаса перед этим смотрел репортаж по телевизору из храма Христа Спасителя, как патриарх там с президентами, золото-золото-золото везде, гламур такой. А реально вот эти пасхальные недели перед Пасхой, они для священников тяжелые, как правило, по крайней мере для меня тяжелые, потому что во время поста слово Божие, о котором мы сейчас читали, в верующих людях производит разделение. У кого благодарность к Богу была, в тех через умственное и духовное созерцание страстей Христовых эта благодарность становится еще больше, а у кого было недовольство на жизнь, на Бога, на всё, у них это недовольство и ропот становятся все больше. К Страстной неделе доходя до безумия. И надо бы жить в реальности, но не могу, каждый год ожидаю чудес, – того, что люди придут к Пасхе просветленными, но просветленными не очень приходят, лучше всего получается у тех, кто в пост не делал ничего, а просто пришли попраздновать. Им веселее всего бывает на Пасху. Ну и понятно, что трудно всем.

Справедливо отцы Церкви говорят, что вера – это в некотором отношении невозможная вещь. Нравится мне такой образ: перепрыгнуть через пропасть, через которую нельзя перепрыгнуть в один прыжок. Можно только в два прыжка. Вера это то, что дает человеку силу сделать первый прыжок как бы в пустоту. Но там опора будет. Бог даст опору. Опору для второго прыжка. Это звучит красиво, но отвлеченно, – но все, у кого такой опыт был, они знают, о чем я говорю. Надежда – это такая способность, которая встроена Богом в природу человека. Грех надежду искажает и понуждает человека надеяться на глупости всякие, на фантазии. Надеяться на то, что найду себе работу, где будут много платить, и не нужно будет уставать, и можно будет оставаться честным человеком на такой работе. Это такая пустая мечта и надежда. И человек, который такими надеждами живет, находится просто в хроническом самообмане. И проблема в том, что эти самообманы, они как болезнь развиваются, и только хуже становится с каждым годом.

И религии все мировые, серьезные, везде есть надежда на общее счастье в конце концов. Другое дело, что все религии как-то затронуты этим грехом, когда хочется себе всё представлять как эту работу: всё бесплатно и всё в порядке. В христианстве, в реальном христианстве, в котором мы живем, тоже таких фантастических надежд много, но этот праздник Воскресения, на который мы собрались, это праздник той надежды, на которую действительно можно рассчитывать твердо. И не потому, что нам всё на блюдечке принесли, а потому что в этом событии видна вещь, которая верующему человеку интуитивно понятна, – что Бог любит нас настолько, что не дает пропасть ни кусочку из того, что Он сотворил. Бог сохраняет, может и желает: у Него есть для этого силы, сохранить наше тело. Не оставлять нас бесплотными духами, без эмоций, желаний, – привидениями. А полностью сохранить нас как личность. И одновременно в этом событии Воскресения мы видим, что это всё будет так, что совершенно превосходит наше теперешнее понимание. Поэтому христианская надежда одновременно и мечтательная, и трезвая. Мы знаем, что Бог может и хочет, но все равно первый шаг нам нужно делать по жизни каждый раз в пустоту. Это тайна.

Нам обязательно нужны какие-то ощутимые вещи, которые можно потрогать. Не случайно в средневековой церкви стал так быстро развиваться культ реликвий, освященных предметов. Освящение еды после пасхальной литургии. Я говорил уже, что несколько раз мне звонили люди с Западной Украины, которые приезжали к родственникам в Москву, и никто из них не спрашивал, будет ли пасхальная литургия, а спрашивали только, будут ли святить продукты. И освящение пасхальных яиц, мяса, всего такого, очень хорошо, что Бог нам дает это, но психологический механизм такой – человек постится в течение поста, ему это трудно, но человек понимает, что это правильно, это такое чистое дело. А потом, когда есть возможность поесть: желудок хочет, все тело хочет, душа хочет, но одновременно человека грызет, что когда я постился это было правильно, а когда я сейчас буду объедаться, это неверно. И есть потребность, чтобы Бог это санкционировал. И этот обряд освящения продуктов, это как бы Бог нам говорит, что, конечно, не обжирайтесь, но вот это всё праздничная еда, которая даст вам хорошее самочувствие, веселое настроение, чувство общности за столом. Это Богу угодно. Бог этого хочет. Аминь.

© Священник Сергей Николенко 2012

По окончании Литургии состоялось освящение пищи и затем праздничная трапеза.

http://lazfam.ru/2012/04/24/propoved-15-aprelya-pasha-voskresenie-hristo...

фото: Ольга Тимофеева